- Ты придешь? - Конечно, приду! - Он расцветает своей солнечной улыбкой, мальчик-эльф, и целует меня в нос. Я изо всех сил делаю вид, что верю ему, мне нужно вытерпеть еще несколько минут, а потом дверь закроется, и я разрыдаюсь в прихожей... Он, конечно же, не придет. Позвонит мне уже из самолета: "Прости, пригласили на открытие в последний момент, никак нельзя было отказаться, ты же понимаешь, а потом никак не успевал заскочить, а провожать не надо было, я же всего на неделю, вот прилечу - и сразу к тебе, обязательно. Не грусти, малыш". Понимаю и жду, и буду ждать, что придешь, а сейчас жду, когда же ты наконец уйдешь. Потому что нет сил, нет, и только бы не разреветься прямо сейчас. Если бы так же легко, как идет сейчас через двор, он шел по моей жизни! Но нет, это для всех остальных он - мальчик-эльф, для меня же - кара божья, непонятно чем заслуженная, неизвестно каким образом вымоленная. Обнаружился вдруг в компании сокурсников, ввалившейся в мой дом после сдачи последнего экзамена, чей-то то ли школьный приятель, то ли троюродный брат - так и не знаю, чей; уселся в углу дивана, осветил комнату своей улыбкой, осиял светом синих глаз - и остался. Эльф, настоящий принц эльфов, все девушки на улице на него оборачиваются, а я даже не Дюймовочкой себя с ним чувствую, а героиней песни Чижа:
"У нее был парень, гитарист и певец; Про него говорили: это - полный вперед! Он играл буги-вуги, пел блюзы и рок-н- ролл; Он курил анашу, пил вино, употреблял димедрол".
Димедрол - это, конечно, не по нашей части, у нас поинтереснее выбор, что да, то да. Но тоска, тоска точно такая же. Только и я не принцесса, и не звали меня замуж хромой еврей и седой араб... или наоборот - забыла уже - да черт бы побрал их обоих. А мальчик-солнце мой, и правда, полный вперед. Всем нужный, всюду званный, всеми любимый. Как не любить такого. И вот он опять улетает - в Вену, потом в Лондон, а я буду считать часы и думать, думать... Я не того боюсь, что где- нибудь, когда-нибудь, кто-то другой станет для него интереснее, чем я, не боюсь, потому что точно знаю, что так и будет. Лишь бы не получилось наоборот, лишь бы он не посмотрел на меня однажды и не понял, что той меня, кого он привык видеть рядом с собой, на самом деле нет, что ему только пригрезилось что-то яркое, легкое, переливающееся радужно; ему казалось, что это я, а это было только его отражение в моих глазах. Вот тогда будет действительно конец всему. Полный вперед. Больно ли шарику, когда он лопнет от того, что налетел на колючую ветку? Не хочу узнавать. И думать не хочу. Но что же делать, буду думать. И ждать.
-
-
23.08.2012 в 16:53Приятные сопельки:
- Ты придешь?
- Конечно, приду! - Он расцветает своей солнечной улыбкой, мальчик-эльф, и целует меня в нос. Я изо всех сил делаю вид, что верю ему, мне нужно вытерпеть еще несколько минут, а потом дверь закроется, и я разрыдаюсь в прихожей... Он, конечно же, не придет. Позвонит мне уже из самолета: "Прости, пригласили на открытие в последний момент, никак нельзя было отказаться, ты же понимаешь, а потом никак не успевал заскочить, а провожать не надо было, я же всего на неделю, вот прилечу - и сразу к тебе, обязательно. Не грусти, малыш". Понимаю и жду, и буду ждать, что придешь, а сейчас жду, когда же ты наконец уйдешь. Потому что нет сил, нет, и только бы не разреветься прямо сейчас.
Если бы так же легко, как идет сейчас через двор, он шел по моей жизни! Но нет, это для всех остальных он - мальчик-эльф, для меня же - кара божья, непонятно чем заслуженная, неизвестно каким образом вымоленная. Обнаружился вдруг в компании сокурсников, ввалившейся в мой дом после сдачи последнего экзамена, чей-то то ли школьный приятель, то ли троюродный брат - так и не знаю, чей; уселся в углу дивана, осветил комнату своей улыбкой, осиял светом синих глаз - и остался. Эльф, настоящий принц эльфов, все девушки на улице на него оборачиваются, а я даже не Дюймовочкой себя с ним чувствую, а героиней песни Чижа:
"У нее был парень, гитарист и певец;
Про него говорили: это - полный вперед!
Он играл буги-вуги, пел блюзы и рок-н- ролл;
Он курил анашу, пил вино, употреблял димедрол".
Димедрол - это, конечно, не по нашей части, у нас поинтереснее выбор, что да, то да. Но тоска, тоска точно такая же. Только и я не принцесса, и не звали меня замуж хромой еврей и седой араб... или наоборот - забыла уже - да черт бы побрал их обоих. А мальчик-солнце мой, и правда, полный вперед. Всем нужный, всюду званный, всеми любимый. Как не любить такого.
И вот он опять улетает - в Вену, потом в Лондон, а я буду считать часы и думать, думать... Я не того боюсь, что где- нибудь, когда-нибудь, кто-то другой станет для него интереснее, чем я, не боюсь, потому что точно знаю, что так и будет. Лишь бы не получилось наоборот, лишь бы он не посмотрел на меня однажды и не понял, что той меня, кого он привык видеть рядом с собой, на самом деле нет, что ему только пригрезилось что-то яркое, легкое, переливающееся радужно; ему казалось, что это я, а это было только его отражение в моих глазах. Вот тогда будет действительно конец всему. Полный вперед.
Больно ли шарику, когда он лопнет от того, что налетел на колючую ветку?
Не хочу узнавать. И думать не хочу. Но что же делать, буду думать. И ждать.